читать дальшеЧасть 3.
В результате эпичного избиения Кёей Дино, пострадали: стул - 2 штуки (попали под тонфа), дорогие итальянские обои (попали под тонфа), дорогие итальянские ковры и паркет (попали под тонфа/руки/ноги), стол десятого босса Вонголы (незначительно, всего две царапины, полной уверенности, что пострадал именно в этой драке нет), Сасагава Рёхей (не вовремя открыл дверь, решив заглянуть в кабинет, получил в лоб ошметком стула), Рокудо Мукуро (перенервничал, оказавшись затащенным на колени вонгольского неба, был морально не готов), Десятый босс Вонголы - Савада Цунаеши (потянул лицевые мышцы слишком много умильно улыбаясь, нужно больше тренироваться), Хаято Гокудера (потерял много нервных клеток, глядя на творящийся бардак, последствия которого придется ликвидировать ЕМУ. Волосы вырывал сам в приступе истерики), Каваллоне Дино (уворачиваясь от Кёи запнулся, упал, ударился. Других повреждений нет), Хибари Кёя (устал).
Разогнав бесноватых, подрывник, как бессменная правая рука тут же принялся за восстановление кабинета, посекундно матюгая и обещая подорвать виноватых, а точнее одного виноватого, неуемное облако вечно доставлял ему больше всего хлопот. Взяв себя в руки, пепельноволосый развил бурную деятельность, вызвав уборщиков и обзвонив дизайнеров на предмет оформления интерьера, попутно надеясь, что два небесных «балбеса» найдут чем занять свалившихся на них мелких представителей семьи. Нет, не то чтобы, Гокудера хотел оскорбить босса… просто… ну надо же совесть иметь, чтоб урезонить шестнадцатилетнего Кёю нынешнему Саваде даже парится бы особо не пришлось и вообще мог бы выкинуть их на пару с Каваллоне в залы для тренировок, там бы и решали свои проблемы…
- Но нет же… вместо этого мы сидели и улыбались. Ясен пень, малолетнего Мукуро принесло, на ближайшую неделю все дела можно отменить… - продолжал бурчать пепельноволосый отправляясь на рабочее место. С другой стороны, все скрашивала мысль о том, что вечером возвращается Ямамото.
***
Прямо светящийся от радости Вонгола Дечимо, цепко удерживая худую ладонь, на буксире тащил выбитого из колеи всем с ним происходящим, тумана в сторону столовой, уверенный, что ему обязательно надо покушать, а потом они сходят на аттракционы, а потом в аквапарк, а вечером можно в ресторан. Благо времени у них много – целая неделя, это успел выяснить в перерывах между выдиранием волос и покрыванием матом Хибари и Каваллоне, связавшийся с Ирие подрывник, которого заинтересовал странный цвет дыма от базуки.
Мукуро молчал и нервничал, даже приблизительно не представляя, что делать с ТАКИМ Цуной. Ничего общего с настолько привычным Савадой Цунаеши у этого уверенного в себе и наглого в общем-то мужчины не наблюдалось, любые попытки Мукуро отмазаться от прогулки пресекались на корню, даже то, что он в порыве отчаяния уцепился за рукав откровенно офигевшего Хибари, вызвало у Десятого только смех. Каваллоне, впрочем, тоже поржал, а облако посмотрел как на до… скудного разумом, разве что у виска не покрутил. Стоит, кстати, отметить, что после потасовки в кабинете никакого недовольства компанией Мустанга, Хибари не выказывал, наоборот выглядел спокойным, можно даже сказать заинтересованным, итальянец в свою очередь разве что не светился от счастья, как еще слюну не начал пускать? Определенно, что-то тут было нечисто…
Но как следует задуматься ему не дали:
- С чего стоит начать, как думаешь, аквапарк или горки? – лучащаяся довольством рожа десятого, Рокудо и в страшном сне такое не снилось, а тут поди ж ты.
- Начать стоит с того, что мне не десять лет… - голосовые связки наконец начинают работать нормально и даже вернулась привычная язвительность.
- Я в курсе, что тебе уже шестнадцать, - а может и зря она вернулась, молчал бы в тряпочку, и никто сейчас бы глазами тебя не облизывал… и не только облизывал… и не только глазами! Когда, блин, это чудовище, когда-то притворявшееся милым наивным мальчиком, успело переместиться ему за спину? Мукуро понятия не имел, но факт оставался фактом, его в наглую прижимали к себе обхватив обеими руками и, кажется, выводили на шее засос, это так по ощущениям, но туман не был уверен, сравнивать-то не с чем, в заключении у Вендиче особо опыта не наберешься. Приятно, это да, но… - Ладно, сладкое оставим на вечер, - по спине разноглазого пробежала дрожь от ноток предвкушения в бархатистом баритоне, интересно, когда у него голос сломался? Результат ананасоголовому не нравился… потому что как-то слишком… вот слишком! И ухо слюнявить не надо! – А теперь все-таки куда предпочитаешь сходить? – напоследок прикусив чувствительную (оказывается) мочку соизволил повторно поинтересоваться Савада, отпустив малолетнего хранителя.
«От тебя подальше» - мысленно выдал поправляющий одежду и борющийся с предательским румянцем Мукуро, но в итоге все поперлись в дельфинарий, в следствие чего у иллюзиониста возник вопрос, а нафига собственно вообще было его спрашивать, если его мнение в расчет не принимается? В виду общей пакостности натуры разноглазый, задетый пренебрежительным к своей персоне отношением старательно гадил на всем пути следования: скинул Цунаеши в бассейн к дельфинам в одежде, помог Дино упасть на Хибари (не сказать, чтоб Каваллоне расстроился, а вот Кёя взглядом пообещал туману кастрацию без наркоза, что не особо Мукуро испугало, их драки это навечно), слил официантке номер Гокудеры под видом номера все того же Цуны, которому она строила глазки (ибо, во-первых, нехрен, а, во-вторых, гадить так всем. Номер Гокудеры, кстати, был взят из мобильника десятого, честно спи… одолженного) и так на протяжении нескольких часов. К концу импровизированного свидания на четыре персоны, трое из них были готовы закопать четвертого под ближайшим кустом, что последнего даже веселило, ровно до момента возвращения на базу.
По прибытии на эту самую базу, выяснилось, что жить все четверо будут здесь: Кёя и Мукуро из соображений безопасности, а Дино и Цуна из соображений того, что тут Кёя и Мукуро. Нет, на самом деле, Дечимо предлагал Мукуро жить у него, но как-то уж больно масляно у него блестели глаза, так что Рокудо отказался. А теперь ананасоголовому пришлось в срочном порядке уносить ноги. Как ни странно, но Каваллоне и Хибари на поимку туманного хранителя забили, создавалось впечатление, что у них есть какие-то свои дела и заняться ими куда важнее, чем гонять по дому ненормального фокусника. Зато горел желанием его поймать Гокудера, которого допекла упертая официантка, и Савада… по каким причинам «горел» он Мукуро мог только догадываться, и догадки ему совсем не нравились. Так что, спустя десять минут догонялок, иллюзионист затырился в самом темном углу, самой дальней каморки, и надеялся, что пронесет.
***
А Кёя, спустя эти же десять минут, находился в душевой, предоставленной ему комнаты и, размазывая по себе ароматный гель, раздумывал над тем, не посетить ли ему соседнюю комнату, по чистейшей случайности оказавшейся комнатой Коня. Смыв пену и вытершись, брюнет нацепил на себя домашние трико, купленные во время идиотского похода в город (кстати надо поставить себе зарубку по тихой прикопать ананаса, достал), подумал и футболку надел тоже. Выполнив сие незамысловатое действо с легким сердцем, пинком открыл дверь соседа.
Открыл и замер: широкая кровать со светлым бельем, на котором раскинулось красивое загорелое тело. Одежда мустанга валяется на полу у тумбы, а он сам лежит на кровати. Стройные ноги слегка разведены, левая рука комкает пододеяльник, а правая… длинные пальцы кольцом охватывают толстую плоть, двигая нежную кожицу то вверх, то вниз, скользя вдоль покрытого вздувшимися венами ствола, по головке, красной от прилившей крови, стекают капельки смазки. Блондин слегка запрокидывает голову и на выдохе тихонько стонет, низко и немного хрипло. Все это в совокупности вызывает у Хибари желание сглотнуть моментально ставшую вязкой слюну, а еще непонятно из каких глубин выползает почти непереносимое желание подойти и слизнуть эти капельки с крупного члена, узнать каков он на вкус, заставить Дино застонать снова, но уже от его, Кёи, действий. Казалось, что за прошедшие десять лет член у блондина стал еще больше, но это вряд ли, просто раньше облако как-то не приглядывался к самому сокровенному органу своего любовника, наоборот Мустанг вечно норовил облизать брюнета с ног до головы, да еще и просто светился счастьем пока все это проделывал. В какой-то момент появилось желание понять, что он в этом находит, захотелось самому обхватить чужую плоть пальцами, провести языком по всем этим венкам, вобрать в рот головку…
Брюнет тряхнул головой, чтобы выбрось лишние мысли, а в следующую секунду осознал себя уже поставившим колено на кровать и тянущимся рукой к так заинтересовавшему его органу. Плюнув на все обхватил его рукой поверх пальцев Каваллоне, который вздрогнул, только сейчас осознав, что в комнате уже не один. Коротко глянув из-под густых ресниц, блондин медленно провел по стволу вверх, а затем вниз, заставив все еще сжимающего его руку Хибари повторить движение за ним. В ответ Кёя сжал пальцы на чужой руке крепче, намекая, что хочет действовать самостоятельно, Мустанг еще раз глянул на мальчишку, и правая рука татуированного тоже опустилась на простынь, он даже ноги развел пошире, давая облаку лучший доступ. Брюнет с ногами забрался на кровать и аккуратно сдвинул кожицу на члене вниз, открывая крупную, налитую кровью головку, привыкая к ощущению чужой подрагивающей плоти в своей руке. Наклонившись так, что чуть не уперся носом в золотистые волосы в паху своего любовника, Кёя глубоко вдохнул и, не обнаружив в насыщенном мускусном запахе ничего для себя отталкивающего, решился и слизнул выступившую капельку смазки, языком пройдясь по дырочке уретры. Мышцы бедра, на которое Хибари оперся второй рукой буквально окаменели, а откуда-то сверху донесся приглушенный стон, даже скорее хрип. Вдохновленный подобной реакцией на свои действия, облако лизнул снова, благо ощущение нежной кожи и чуть солоноватый привкус ему скорее понравилось, чем нет. Еще пару раз облизнув довольно-таки крупный «леденец», Кёя аккуратно взял головку в рот и пососал, полностью заглотить весь член, как это делала сам Дино с ним, нечего было и мечтать, слишком разные у них категории. Но вот так посасывать чувствительную плоть параллельно перебирая рукой напряженные яички (когда он до них добрался, брюнет не помнил, но Каваллоне подобной инициативе был явно рад), это вполне по нему.
Блондин запустил руку ему в волосы и постоянно то сжимал, то разжимал пальцы, ему явно хотелось показать Кёе как правильно, да и, скорее всего, заставить взять поглубже, но он сдерживался, продолжая своеобразно массировать голову своего юного любовника-экспериментатора, стонать и сжимать во второй руке простынь, которую уже, кажется порвал, и подкидывать бедра в надежде получить больше ласки. Все это невероятно заводило Хибари, он однозначно начал понимать, что находил во всех этих прелюдиях Мустанг, чувствовать, что этот раскинувшийся на кровати сильный мужчина в данный настолько зависим от него, просто непередаваемое ощущение, так что Кёя продолжал старательно облизывать и сосать покрытый выступающими венками фаллос.
В какой-то момент выдержке итальянца пришел конец, он дернул брюнета за ногу разворачивая и затягивая на себя. Теперь перед глазами у Кёи все также покачивался образцово-показательный пенис Коня, а его собственная задница находилась напротив лица блондина, который весьма успешно стягивал с нее мягкие домашние брюки. Спустя секунду брюки ненужной тряпочкой уже валялись на полу, а попу брюнета мяли такие знакомые сильные руки, разводя ягодицы в стороны и открывая хозяину вид на поджавшуюся дырочку. Почувствовав, как ласковые пальцы кружат у сморщенного отверстия, Хибари стянул футболку и бросил на пол к штанам. Почти сразу на смену слегка поразминавшим колечко пальцам пришел наглый язык, пару раз пройдясь от яичек чуть ли не до копчика, он буквально ввинтился внутрь, поглаживая и увлажняя нежные стеночки.
- Мнх, - Кёя и сам не ожидал, что сможет издать подобный стон. Царапнув внутреннюю часть бедра итальянца, парень вернулся к прерванному занятию, то есть к жаждавшему внимания члену Каваллоне, который уже настолько был покрыт его слюной, что она потихоньку начала стекать к ягодицам.
Какое-то время продолжалось это взаимоудовлетворение, язык в попе облака незаметно сменили пальцы, и когда растянутый анус стал свободно впускать в себя три, а хранитель начал сам толкаться на них, стараясь словить кайф от периодических вспышек пронизывающего удовольствия, тогда брюнета снова развернула неведомая сила, в лице Каваллоне. Оказавшись лицом к лицу с мустангом, Кёя тут же получил крепкий поцелуй, на который моментально ответил совершенно не запариваясь где и чем недавно занимались эти губы и язык, возбуждение уже просто плавило мозги, хотелось большего, хотелось дойти уже до конца. Пока язык Каваллоне настойчиво трахал его рот, в пульсирующую дырочку уперлась горячая плоть, начиная потихоньку продвигаться внутрь. Уперевшись ладонями в широкие плечи Дино, Хибари потихоньку стал опускаться сам, поддерживаемый надежными руками, не позволяющими сделать все одним рывком, как хотелось брюнету. Спустя пару минут Кёя смог впустить в себя Каваллоне целиком, внутри появилось уже почти привычное ощущение заполненности, немного болезненное, но все равно приятное.
Чуть попривыкнув, брюнет слегка приподнялся и тут же опустился, головка ударила по простате, вызвав дрожь наслаждения. Кёе было немного странно самому контролировать процесс, отвечая как за свое удовольствие, так и за удовольствие Мустанга, тем не менее это добавляло определенной остроты что ли… По комнате витал насыщенный запах секса, дополненный чавкающими звуками и мужскими стонами. Хибари уже практически прыгал на Каваллоне, сосредоточенный на том, чтобы чужой член как можно сильнее задевал расположенный у него внутри комок нервов, по спине катился пот, в заднице уже просто хлюпало, а ноги с непривычки начинало сводить, но все неудобства с лихвой окупались скручивающим все тело наслаждением. А еще Дино… мужчина под ним хрипло дышал, сдерживая стоны, мускулы перекатывались, загорелая кожа блестела от пота, а глаза - темные омуты, наполненные похотью. Такой вид сверху тоже подливал масла в огонь, и японец уже чувствовал, что еще немного и наслаждение плеснет через край.
Так что, услышав скрип открывающейся двери, единственное на что Кёя оказался способен, это оглянутся через плечо, отметив нарисовавшуюся в проеме ананасовую макушку. И в этот же момент Каваллоне толкнулся сам, сильно пройдясь головкой по простате. Член внутри еще увеличился, а значит Конь был уже на грани, Хибари снова скрутило, по телу прошлась дрожь, пальцы до синяков вцепились в широкие плечи блондина и облако отвернувшись, потянулся за очередным поцелуем. Что там себе надумал разноглазый придурок сейчас не имело никакого значения, гораздо важнее сейчас унять горящий внутри огонь, еще чуть-чуть, совсем немножко… внутри стало горячо, Мустанг кончил… брюнет тут же последовал за ним, выпачкав их обоих в белёсой жидкости и устало свалился на любовника. Его тут же прижали покрепче и поцеловали в висок. Тело отказывалось двигаться, разморенное сладкой истомой, и даже обмякший член Коня, который так и остался в заднице, особого дискомфорта не приносил. Все было так, как надо, и Кёя со спокойной совестью провалился в сон, зная, что чуть позже его оботрут и нормально уложат. Потому что так было всегда.
***
В то же время Десятый Вонгола уносил на плече, находящегося в состоянии аффекта после увиденного, хранителя тумана.
- Они там… он… его… а он не… - стоило только поставить ценный груз на пол в свое комнате, как Мукуро попытался объяснить причину своего полуобморочного состояния. Напоследок взмахнув руками ананасоголовый огромными глазами вопросительно уставился на Саваду, словно тот точно должен знать, как в его резиденции может твориться подобное.
- Ну да, он его… хотя, там еще не понятно кто-кого, но потом можешь спросить Хибари, - вытряхивая Рокудо из одежды, предложил Цунаеши. – А теперь мыться, весь в пылище, у тебя, похоже тяга к грязным тёмным помещениям, - оставшийся в трусах, Савада уже затолкал, все еще находящегося в прострации, Мукуро в гигантских размеров душевую кабину и настраивал температуру подачи воды.
В себя разноглазый окончательно пришел только тогда, когда сверху полилась теплая вода, а на волосах уже пенился ароматный шампунь, взбитый руками Десятого. Нежные пальцы ласково проходятся по прядям, ловко очищая их от паутины и всякого мелкого мусора, который туман успел на себя собрать пока прятался в кладовке, напрочь забытой Джованни. Подушечками пальцев по кончикам ушей, и Мукуро чувствует, как они начинают гореть, потому что до хозяина доходит, что он голый стоит в душе с мужчиной. Заинтересованным в нем мужчиной. Это Мукуро определил пробежавшись глазами вниз с безволосой груди с темными напряженными сосками до самого эпицентра «заинтересованности», который сейчас гордо стоял, облепленный мокрыми трусами.
В памяти снова всплыла недавняя сцена и расфокусированный, наполненный чем-то непонятным взгляд Хибари… а еще его же хриплый стон и член Каваллоне, который с пошлыми хлюпами исчезает между белыми ягодицами… хотелось постучаться головой о стену душевой кабины, чтобы вытрясти всё это из головы.
- И о чем же таком важном задумался мой хранитель? – горячий шепот в алеющее ухо, и Рокудо понимает, что сбежать ему уже не судьба, чужая рука цепко удерживает за пояс, прижимая к хозяину чуть хриплого голоса. Вторая рука в это время легонько поглаживает мокрые пряди на затылке, а сверху по-прежнему льется теплая вода. Внутри почему-то становится горячо и от этого жара внизу все наливается и тяжелеет. Иллюзионист, тяжело сглотнул и сдался, сам прижимаясь к чужому телу… все-таки Хибари выглядел слишком довольным, чтобы Мукуро отказался хотя бы попробовать.
***
Прошлое
Савада Цунаёши молча открывал и закрывал рот, смотря как на экране откуда-то взявшегося в его комнате ноутбука, два мужика занимаются непотребствами.
-Твоя мама просила передать, что они выиграли в лотерею поездку на курорт, со всей семьей. Но так как у тебя гости, ну я, - уточнил царственно вплывший в комнату хранитель, - она решила, что мы найдем, чем заняться, заодно и за домом присмотрим. Вот, кино я уже почти выбрал… кажется, переборщил - глядя на медленно синеющего Цуну, который явно собрался грохнуться в обморок, закончил Мукуро.
Бонус 2. Кошки-мышки (Часть 3)
Hakufu-aka-Fuji
| четверг, 09 июля 2015